Тегеран ответил отказом на предложение Евросоюза провести неформальную встречу с представителями США на тему возвращения к соблюдению условий ядерной сделки – Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД). В ночь на понедельник, 1 марта, МИД Ирана распространил заявление о том, что предпосылкой для начала таких переговоров является отмена Вашингтоном санкций. По словам представителя иранского внешнеполитического ведомства, новый президент США Джо Байден продолжает политику своего предшественника Дональда Трампа, осуществляя максимальное давление на Тегеран, передает DW.

Комментируя отказ Ирана от переговоров, в Белом доме заявили, что разочарованы ответом, однако по-прежнему готовы искать дипломатические пути, которые позволят вернуться к обоюдному соблюдению ядерной сделки. Ожидается, что этот вопрос в ближайшее время станет предметом обсуждения в Совбезе ООН с участием США и других стран, обладающих правом вето, а также Германии.

Но разве не удивительно, что находясь в положении заведомо более слабой стороны, Иран пытается диктовать предусловия? Разве не Тегеран больше других должен радоваться тому, что к власти в США пришли более мягкие по отношению к нему, договороспособные силы, и делать со своей стороны всё для скорейшего возобновления полноценного действия ядерной сделки?

На эти вопросы # ответили известные специалисты-иранисты.

Игорь Семиволос, исполнительный директор Центра ближневосточных исследований (Киев):

— Обратите внимание, обычно в анализах отношений между Западом в целом, и США и Ираном в частности, мы львиную долю внимания уделяем позициям западных стран, в то время как иранская точка зрения часто ускользает от нашего анализа. И это неспроста. Все дело в том, что по большому счету дела с западными партнерами ведут симулякры, в то время как истинный правитель Ирана предпочитает оставаться в тени.

Какой смысл договариваться с президентом или министром иностранных дел, если их слова всего лишь эхо мнения Рахбара – верховного лидера Ирана аятоллы Хамнеи? Именно его 110 статья Конституции ИРИ наделяет властью, которой позавидовал бы сам генеральный секретарь ЦК КПСС.

А верховный лидер уже четко изложил свою позицию – американцы, по его словам, если хотят возвращения Ирана к своим обязательствам, должны снять все санкции на практике, и только после оценки степени выполнения Вашингтоном этих обязательств Тегеран выполнит свою часть сделки.

Прямо-таки вижу кадры хроники, когда министр иностранных дел Советского Союза Эдуард Шеварднадзе пытается вести дискуссию с лидером исламской революции аятоллой Хомейни, а тот агитирует его принять шиитскую версию ислама. Вы думаете, что с тех времен что-то в головах аятолл существенно изменилось?

Нас, заставших в сознательном возрасте «направляющую роль коммунистической партии», занимавшуюся в свободное от построения коммунизма время экспортом революции на различные континенты, подобное состояние вещей не должно удивлять. Ведь характерной особенностью взаимоотношений между Москвой и Западом в советские времена была как раз незыблемость позиций и несменяемость руководства. Это на Западе политики приходят и уходят – здесь все по-прежнему: Брежнев сменяет Брежнева, а Путин Путина.

Иран в этом плане демонстрирует лучшие образчики тоталитарного управления, где чистота исламистской идеологии выше интересов маленького иранского гражданина, имеющего разве что право умереть за идеи экспорта исламской революции на Ближнем и не только Востоке.

Станислав Притчин, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН им. Е. М. Примакова:

— Здесь ситуация довольно абсурдная, потому что Иран взял на себя все обязательства и честно их выполняет, а Соединенные Штаты Америки не выполнили даже большей части взятых на себя обязательств в рамках СВПД. То есть, Иран остановил процессы обогащения урана, снизил имевшиеся запасы обогащенного урана, пошел на выполнение всех условий со своей стороны, но не получил даже части тех средств со своих ранее замороженных зарубежных банковских счетов, которые он должен был получить согласно пунктам СВПД.

Поэтому здесь вопрос не в том, что Иран слабая сторона и выставляет условия — Иран настаивает на соблюдении обязательств, которые были достигнуты в 2015 году и приняты на себя Штатами в качестве игрока международных отношений. Здесь всё очень просто.

А в принципе, с точки зрения международного права, ситуация довольно сложная, потому что Ирану и для сохранения лица, и для защиты своих интересов необходимо стоять на своей позиции. Менять ее нецелесообразно, потому что, согласившись на предусловия (например, отказ от ракетных технологий), Иран обесценит свою позицию и снизит планку требований в рамках сделки. Поэтому Тегеран традиционно выступает достаточно сильным переговорщиком, отстаивая свои позиции и интересы.

Источник: zerkalo.az