Интервью Eurasia Diary с армянским аналитиком, главой независимого ереванского Центра региональных исследований Ричардом Киракосяном.

- Господин Киракосян, позвольте в первую очередь узнать ваше мнение по поводу внезапной отставки Армена Саркисяна с поста президента Армении. Почему он пошел на этот шаг? И не указывает ли его отставка на то, что отныне у премьер-министра Никола Пашиняна в руках сосредоточена практически неограниченная власть?

- Действительно, неожиданной стала отставка Армена Саркисяна с поста президента Армении вечером в воскресенье, 23 января. Армен Саркисян впервые был назначен президентом на семилетний срок парламентом еще при предыдущем правительстве. Согласно условиям своего назначения, Саркисян занял пост президента с урезанными, согласно конституционным изменениям 2015 года, полномочиями и который был в значительной степени церемониальным при парламентской форме правления Армении.

Хотя существует не более чем предположения о возможных заменах, на данный момент пост президента временно занимает нынешний спикер парламента Ален Симонян. У парламента есть короткое окно всего в пять дней с момента отставки, а затем между 25-35 днями для избрания нового президента. Этого примерно месячного периода, скорее всего, будет достаточно, и, имея значительное большинство мест в парламенте, партия «Гражданский договор» премьер-министра Никола Пашиняна должна быть в состоянии выбрать жизнеспособного кандидата.

Однако выборы нового президента, скорее всего, будут растянуты на два или три тура голосования, поскольку проправительственное большинство столкнется с вызовом со стороны оппозиционных депутатов. Поскольку для первого тура выборов требуется не менее трех четвертей голосов, а для второго - три пятых, наиболее вероятен третий тур выборов, который проводится простым большинством голосов.

И поскольку пост президента является символической должностью, кандидаты не должны выбираться из группы действующих должностных лиц, таких как судьи, прокуроры, сотрудники Следственного комитета страны, Антикоррупционного комитета или кого-либо из правоохранительных органов или секторов национальной безопасности, с дополнительными запретами для кого-либо из государственных учреждений или вооруженных сил.

Хотя отставка стала неожиданностью, президент Саркисян все больше злился из-за личных нападок на него и испытывал глубокое неудобство из-за того, что его роль была уменьшена в процессе принятия решений. Это лишь усугублялось сочетанием напряженных личных отношений и политического соперничества между президентом Саркисяном и премьер-министром Пашиняном. И даже в более ограниченных областях своей политической деятельности, таких как содействие инвестиционному климату Армении и стремление улучшить отношения с армянской диаспорой, президент часто сталкивался с препятствиями со стороны премьер-министра и его кабинета.

Таким образом, несмотря на политический контекст, отставку Саркисяна также можно рассматривать как личное решение, вызванное напряженностью в отношениях с премьер-министром. Но в целом данная отставка не имеет реальных последствий для внешней политики Армении или других важных вопросов, и даже выбор следующего президента будет иметь лишь незначительное значение для государственной политики. А это означает, что премьер-министр Пашинян продолжит руководить армяно-турецкими переговорами в одиночку.

-Раз уж вы затронули тему процесса нормализации армяно-турецких отношений. Хотелось бы узнать вашу точку зрения по данному вопросу. Как вы оцениваете сам ход данного процесса и верите ли, что нормализация возможна?

- Армянская политика «без предварительных условий» выделяется как редкий пример последовательности во внешней политике Еревана как продолжение политики предыдущего правительства Армении. Как и правительство Сержа Саргсяна, правительство Пашиняна также следует курсу «без предварительных условий» в отношении Турции. Это означает, что вопрос о «геноциде» (кавычки – Ред.) был отложен и будет обсужден после нормализации.

С этой точки зрения нормализация представляет собой первый шаг, и не предполагает примирение или сближение. Скорее, нормализация отношений выделяется как базовый минимум для соседей, и любое такое примирение выделяется как гораздо более интенсивный, широкий и длительный процесс, охватывающий поколения. Таким образом, хотя это и долгожданный шаг, он всего лишь первый к самому минимуму отношений между соседями.

Но это также гораздо больше, чем любое политическое позерство. И с точки зрения сосредоточения внимания на практических мерах, более широкий контекст нового регионального ландшафта важен в нескольких отношениях. Во-первых, процесс нормализации проистекает из более широких послевоенных усилий по восстановлению региональной торговли и транспорта в регионе Южного Кавказа. Это также важно для обеих сторон, поскольку Армении необходимо вырваться из изоляции и закрытых границ, чтобы лучше адаптироваться к новой послевоенной реальности. Для Турции нарастающий экономический кризис также накладывает свои собственные издержки на сохранение закрытых границ и упущенные возможности для завоевания новых рынков.

Во-вторых, возвращение к дипломатическому взаимодействию между Турцией и Арменией является редким успехом во внешней политике Анкары и позитивным событием после нескольких месяцев политической нестабильности и экономического кризиса. Это особенно важно после изоляции Турции в рамках альянса НАТО и ее отчуждения от традиционного союзника в лице Соединенных Штатов. Более того, возвращение к нормализации отношений с Арменией также является составной частью более амбициозных усилий Турции по сближению с Израилем, ОАЭ и другими странами. И, учитывая оба этих фактора, для Турции нормализация отношений с Арменией приносит важные дипломатические дивиденды, особенно после напряженных отношений между Турцией и США, а также с НАТО и ЕС.

В этом контексте любой шаг Турции по открытию границы и расширению дипломатических отношений с Арменией приносит конкретные дивиденды. Для Турции открытие закрытой границы с Арменией стало бы новой стратегической возможностью для активизации экономической деятельности в бедных восточных регионах страны. Турция также нуждается в открытии отношений с Арменией гораздо больше, чем когда-либо прежде. Некоторые наблюдатели рассматривают 44-дневную войну за Нагорный Карабах в качестве победы как Турции, так и Азербайджана. Эта точка зрения проистекает из беспрецедентной военной поддержки, которую Турция оказала Азербайджану.

Эта оценка также подтверждается меньшими, чем ожидалось, результатами для Турции после запоздалого вмешательства России. И это также проявляется в разногласиях по поводу будущей миротворческой миссии в регионе как для России, так и для Турции. Последний вопрос был особенно неловким для Турции, поскольку Москва, похоже, открыто отказалась от обещаний о большой, более прямой роли турецких миротворцев. Россия предоставила Турции чисто символическую роль с минимальной позицией в планировании и надзоре за миротворчеством в самом Азербайджане. Это фактически дает российским миротворцам доминирующую роль в регионе. И поскольку Россия также исключила Турцию из трехсторонней армяно-азербайджано-российской рабочей группы по региональной торговле, нормализация отношений с Арменией могла бы предоставить Турции место за столом переговоров» и более активную роль в региональных планах по восстановлению торговли и транспорта.

Хотя нормализация является двусторонним процессом между Турцией и Арменией, в случае успеха это станет редким позитивным изменением правил игры для всего региона. И этот второй, повторяющийся раунд взаимодействия не определяется и не управляется какой-либо внешней силой. Возвращение к процессу нормализации отношений между Турцией и Арменией началось с более скромного и практического набора целей: установления дипломатических отношений и возобновления работы закрытой границы. Более того, нормализация не является процессом, выходящим за рамки Армении и Турции, и ни Россия, ни ЕС, ни Азербайджан не играют прямой роли в этом динамичном восстановлении.

В то же время послевоенный Азербайджан на этот раз является гораздо меньшим препятствием. Тем не менее, есть некоторые сомнения и меньше уверенности в том, что нынешняя мягкая позиция Азербайджана сохранится. Поэтому перспективы безопасности и стабильности в этом «регионе, подверженном риску», остаются в лучшем случае неопределенными и непредсказуемыми.

Но, учитывая приближающиеся выборы в Турции и серьезный внутренний кризис в турецкой политике, есть вопросы, помимо азербайджанского фактора, которые остаются без ответа. В этом контексте перспективы нормализации также зависят как от внутренней политики Турции, так и от отдельного направления армяно-азербайджанских дипломатических переговоров.

- От армяно-турецкой тематики давайте перейдем к перспективам примирения между Азербайджаном и Арменией. Смогут ли два государства перевернуть 33-летнюю страницу войн и конфликтов?

- Произошел важный прорыв в прогрессе в связи с возобновлением заседаний трехсторонней рабочей группы по региональной торговле и транспорту. После приостановки встреч армянской стороной в ответ на события мая 2021 года, вице-премьер Армении Мгер Григорян сообщил о значительном прогрессе в этих переговорах.

Более конкретно, переговоры рабочей группы привели к важному предварительному соглашению, в котором был подтвержден суверенитет Армении над всеми автомобильными и железнодорожными связями между Азербайджаном (его западными регионами – Ред.) и Нахчываном через южную Армению. Он также подтвердил односторонний российский контроль и надзор за автомобильным и железнодорожным движением, включая правовые положения о таможенном контроле и доступе. Успешное соглашение о восстановлении региональной торговли и транспорта ограничено связями между Азербайджаном и Нахчываном в качестве первого этапа, однако, с запланированной реконструкцией железнодорожного сообщения советской эпохи и строительством автомагистрали.

И, оценивая новую послевоенную реальность и процесс восстановления региональной торговли и транспорта, нормализация отношений является следующим шагом в более широких усилиях. Открытие армяно-турецкой границы имеет важное значение для следующего этапа региональной торговли и транспорта и продолжает оказывать давление на Азербайджан, чтобы он оставался приверженным проекту по возобновлению регионального сотрудничества. В противном случае, получив то, чего он больше всего хотел – то есть, установив сухопутную связь с Нахчываном, Баку может поддаться искушению остановиться и больше ничего не предпринимать в отношении более широкой региональной торговли и транспорта, которые приносят пользу Армении.

Таким образом, более широкий второй этап региональной торговли и транспорта охватывает более обширную (и значительно более дорогостоящую) стратегию, которая включает в себя открытие закрытой границы между Турцией и Арменией и восстановление железнодорожной линии советской эпохи между Карсом и Гюмри, а также возможное расширение сети железных дорог Азербайджана, чтобы армянский подвижной состав мог двигаться из южной Армении в северо-восточном направлении через Баку и далее на юг России.

Таким образом, вопрос восстановления региональной торговли и транспорта имеет важное значение по двум основным причинам. Во-первых, это единственный наглядный пример «беспроигрышного» сценария послевоенной стабильности с экономическими и торговыми возможностями, важными как для Армении, для преодоления изоляции, так и для Азербайджана, для развития восстановленных районов Азербайджана за пределами границ Карабаха, а также для России, которая обладает полномочиями направлять и управлять процессом региональной реинтеграции.

Во-вторых, это единственная область позитивных дипломатических переговоров между Арменией и Азербайджаном, где рабочая группа предлагает некоторые обнадеживающие признаки укрепления доверия между Ереваном и Баку. И таким образом, экономические стимулы и торговые возможности были подняты на новую и беспрецедентную степень важности, которой до сих пор долго не хватало в Карабахском конфликте.

Источник: ednews.net