Одной из главных задач Службы внешней разведки (СВР) России является получение информации, которая способствовала бы промышленному развитию страны в условиях санкций. Об этом заявил президент России Владимир Путин во время своего выступления в штаб-квартире российской внешней разведки.

Промышленный шпионаж – дело широко распространенное и даже обыденное с самых давних времен, достаточно вспомнить, сколько усилий и денег прилагалось, чтобы выкрасть технологию «греческого огня» у Византии или производства шелка в Китае. Но – есть, как в известном изречении, нюанс.

Похищать технологию имеет смысл только тогда, когда у государства или корпорации есть возможность ее освоить. Что, естественно, требует мобилизации.

Чтобы не быть голословным – постараюсь показать это на примере пакистанской ядерной программы, поскольку началась она с того, что межведомственной разведке (ISI) Пакистана удалось добыть передовую на тот момент технологию полного цикла производства заряда. И здесь важно уточнить – именно полного цикла, то есть - от обогащения руды до установки заряда в боевую часть.

Но этого оказалось мало. Руководству Пакистана под эту технологию пришлось создавать проект, реализация этапов которого заняла ни много, ни мало – целых 25 лет. Что включало в себя разработку собственного месторождения урана Дера Газиа и сложнейших закулисных переговоров с целым рядом стран.

Так, например, Канада построила атомную станцию на тяжелой воде и полный цикл ее, тяжелой воды, производства. США смонтировали и запустили легководный реактор, французы построили в Часме еще один реактор и полностью передали технологии переработки плутония, осваивать которые пакистанцам помогали уже немецкие компании.

Все это сопровождалось дополнительными усилиями ISI – ее агентами были получены нелегальным путем чертежи и спецификации газовых центрифуг. А из Великобритании полулегальными методами были вывезены высокочастотные инверторы для управления скоростями этих центрифуг. Ну, и конечно же помощь Китая…

Пример ядерной программы Пакистана: разведка способна оказать помощь, порой – весьма существенную, проектам развития страны. Но не способна их заменить

То есть, одна-единственная высокотехнологичная программа потребовала огромной проектной деятельности как в самом Пакистане, где были задействованы сотни структур и учреждений, так и международных усилий, сопровождавшихся и разведывательной, и дипломатической, и прямой политической работой. И все это заняло 25 лет, причем, при всех правительствах и при всех политических кризисах, сотрясавших Пакистан эти четверть века.

Отсюда – незатейливый вывод. Разведка способна оказать помощь, порой – весьма существенную, проектам развития страны. Но не способна их заменить. Ее деятельность – только небольшая часть того, что нужно сделать. Все остальное, все основное – следует потом. И если этого «остального» нет – то и красть технологии не имеет смысла.

Повторюсь – речь идет только об одном проекте. А для экономики России и ее «импортозамещения» таких проектов, по сложности сопоставимых с ядерной программой, требуется реализовать не менее десятка. Причем – практически с нуля. По силам ли ей это? Думаю, вопрос риторический, особенно в сфере высочайших технологий, от авиации до производства чипов, от судостроения до передовых технологий нефтедобычи.

Кстати, аналогичная задача перед СВР уже ставилась. После 2014 года, когда и санкции были мягче, и международное положение России – более благоприятным. И были достигнуты определенные успехи в добывании. Но, в итоге, ничего из этого реализовано не было. Российское руководство оценило сложность и стоимость стоящих перед ней задач – и приняло решение от их реализации отказаться, поняв, что «не потяет».

Разведка добыть исчерпывающую информацию о технологиях вполне способна. Как может и доставить некоторые образцы оборудования. Но, во-первых, нужно знать, что именно добывать. А, во-вторых, суметь освоить производство «добытого». А с этим у России серьезные проблемы.

Источник: haqqin.az