Неоконченный портрет Везирова

К 90 летию Абдул-Рахмана Везирова. По мотивам его мемуаров ”В первых рядах партера”.

Однажды в эссе, посвященном Азербайджанской Демократической Республике, я писал, что 23 месяца ее существования – это «черная дыра» нашей истории. В школе нам преподавали историю этой страны чуть ли с периода палеолита, однако скрывали от нас историю, которую творили наши деды.

К сожалению, есть и другие «черные дыры». Например, 50-60-е годы прошлого века, которые заслужено можно назвать периодом возрождения национального духа или же 1988-1993 годы – время начала и краха национально-освободительного движения.

Последние годы исследователи проливают свет на неизвестные страницы послереволюционной независимости и советского времени. В качестве примера приведу недавно приобретенную мной монографию Джамиля Гасанлы «Советский либерализм в Азербайджане: Власть. Интеллигенция. Народ. (1959-1969 гг.)». Такое ощущение, что автор снял непроницаемую завесу с исторического периода под названием «оттепель».

Но даже о событиях, свидетелями которых мы были сами, известно далеко не всё и как выясняется – крайне мало.

Несколько лет назад прочел двухтомные мемуары председателя КГБ Азербайджана Вагифа Гусейнова «Больше, чем одна жизнь», вызвавшие интерес у общественности. Против В.Гусейнова выдвигались различные обвинения, и это были свидетельства человека в свою защиту.

Недавно вышедшая книга Абдул-Рахмана Везирова «В первых рядах партера» вызвала у меня ощущение, что автор желает пролить свет на события, которые происходили на вершинах власти, и для нас оставались покрытыми покровом тайны. Кого оставит равнодушным рассказ политического деятеля, руководившего страной в тяжелые годы, исчезнувшего с политической арены после событий 20 января, молчавшего долгие годы и наконец решившегося высказаться?

Представляется, что эта книга интересна как минимум тем, кто придерживается иной точки зрения, отличающейся от той, которую нам рассказывают в течение 30 лет. Поэтому, как только узнал об издании мемуаров, попросил проживающего в Москве друга приобрести и прислать мне эту книгу.

О Везирове впервые услышал в разговорах в чайхане «Азнефть». Это было в конце весны 1986 года. Там собирались образованные люди, и мы, студенты, сидя за соседним столиком, иногда могли услышать то, что невозможно было прочесть в советских газетах и или увидеть в телевизионных программах.

Там я узнал, что некий азербайджанец по имени Абдул-Рахман Везиров является послом СССР в Пакистане, он знаком с Горбачевым, и «на днях» последний назначит его руководителем Азербайджана. Спустя несколько месяцев после этого разговора я ушел в армию, а когда через два года демобилизовался, убедился, что прогноз оказался верным, хоть и с двухлетней задержкой: в мае 1988 г. Везирова назначили первым секретарем ЦК КП Азербайджана.

Тогда же, выступая на многолюдном митинге на тогдашней площади Ленина, он говорил, что «больше никому не нужно искать «дай-дая», отныне я ваш «дай-дай» («дядя») – отныне я буду помогать вам. И мы поверили, что новому руководителю удастся осадить армян и добиться справедливости в обществе . Поверили, что наша страна больше не будет управляться по понятиям местничества и непотизма. И действительно, он начал решительную борьбу с этими отвратительными и традиционными явлениями нашей действительности, но довести ее до конца ему не дали.

Почему? Я искал в книге ответ и на этот вопрос. За 30 лет, прошедших после этих событий, произошло очень многое. Получили ли события того периода свое правдивое отражение? Каждая новая власть расценивала то время, те события и их участников с позиции своих политических интересов. А было ли предоставлено право на слово всем непосредственным участникам?

«Ничто не меняется так часто, как прошлое»

Цитату Жан Поль Сартра, которую я привел в качестве подзаголовка, Везиров использует в своей книге. Мы свидетели того, сколько раз переписаны, либо вообще не написаны события совсем недавнего прошлого.

Например, из-за статьи о Везирове, состоящей из нескольких предложений в новой редакции энциклопедии, президент страны выгнал из заседания редактора нового издания Национальной Энциклопедии. Наверняка помните, это намеренно показывали по телевизору.

Слова из упомянутой выше книги Джамиля Гасанлы является еще одним примером, подтверждающим мою мысль: «В седьмом томе многотомника «История Азербайджана» имя Первого секретаря Центрального Комитета Коммунистической партии Азербайджана Вели Ахундова, возглавившего республику 10 лет, упоминается лишь один раз, а председатель президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР Мамед Искендеров и глава республиканского правительства Анвар Алиханов вообще не упоминаются, их 10-летнее руководство республикой обходится молчанием». Речь идет о том Вели Ахундове, который свой уход по собственному желанию объяснил так: «Уход первого секретаря по собственному желанию – первый случай в истории партии Азербайджана. Думаю, закладываю начало новой тенденции своим уходом. Очень хочу верить в это… Я видел свою миссию в освобождении людей от чувства страха. Думаю, чего-то добился в этом плане. И это моя самая большая удача». Действительно, годы правления Вели Ахундова являются годами изживания многолетнего страха из сознания людей, периодом возрождения национального духа.

«Трайбализм – это мирная гражданская война»

В главе «Служить бы рад, выслуживаться тошно» Везиров рассказывает о том, каким способом целенаправленно менялась политическая элита в 70-х годах, как строилась клановая власть по принципу принадлежности к конкретным регионам. Приводится интересная статистика: «за первые пять лет своего правления новый руководитель республики заменил две трети министров, 8 из 10-ти членов бюро ЦК, 13 из 14-ти завотделами ЦК, 37 из 45-ти первых секретарей райкомов». Автор пишет, что эти замены осуществлялись нередко «путем провокаций, компромата, преследования». Везиров называет новые кадры, заполонившие властные структуры, «лилипутами», и цитирует Марка Твена: «Половина из них были непригодны ни к чему. А другая половина пригодна была ко всему … Несмотря на соответствие или несоответствие закону и совести, они готовы были выполнять любые указания… После двухлетней работы в Кировабаде (Гяндже) я понял, что не могу (и не хочу) остаться в новой системе, основу которой заложил Г. Алиев».

Он искал возможность уехать из республики. Руководство республики не разрешило отъезд на должность Генерального консула в Стамбул. Свою проблему он решил самостоятельно – благодаря своим связям в Москве, и начал дипломатическую карьеру в должности Генерального консула СССР в Калькутте (Индия).

Слышал от многих, и бывший председатель КГБ В.Гусейнов тоже пишет об этом в своей книге, что в то время многие наши соотечественники, завоевавшие авторитет у московского руководства, настойчиво приглашались на высокие должности в Азербайджане, но вскоре подвергались опале и лишались работы. «Трайбализм (формирования государственной власти на кланово-родственной основе – В. Г.) убийственно, по сути это мирная гражданская война, противопоставляющая людей друг другу, деля их на первые, вторые и третьи сорта». Пожалуй, местничество никогда не достигало таких высот в Азербайджане, как в 70-ые годы. Очевидно, что сотканная годами клановая сеть оказалась не по зубам ни Везирову, ни Муталлибову, ни властям Народного фронта.

Один из посылов книги таков: не надо искать причину наших проблем вдали, она среди нас, внутри нас, в вирусе «местничества». Не избавившись от него, нам еще долгое время не удастся стать действительно единым народом. Если хочешь уничтожить народ, поставь во главу государственной политики местничество. Если поставил цель уничтожить государство, поставь во главу того, кто работает не по принципу: «Объединяй и управляй», а «Разделяй и властвуй».

«Заселение выгнанных из Армении в Баку было не ошибкой, а трагедией»

Везиров в своей книге сравнивает народное движение за присоединение Карабаха, начавшееся в Армении, с нашим движением. Их движение достигло цели, потому что они объединились, продемонстрировав полное единство. А у нас Карабах превратили в орудие в борьбе за власть.

«К сожалению, Карабахский конфликт не стал лейтмотивом на пути к объединению народа. Вместо того чтобы собраться, как единый кулак против армян, некоторые пальцы разогнулись от кулака».

Везирова обвиняют в том, что он не поселил беженцев из Армении в Карабахе. Это – лишь одна из полуправд и лжи о нем. В книге он вносит ясность в этот вопрос и пишет, что «повоевал» с Москвой для того, чтобы разместить многочисленных беженцев из Армении в Карабахе. Они были поселены в новых домах в Ходжалы, в поселке «Qayğı» («Забота») на берегу реки Хекери, в Шуше, в деревнях Карабаха. Активные строительные работы в Ходжалы видел и я, его видели все, кто ездил тогда из Агдама в Шушу.

Однако какая-то волшебная палочка вновь собирала беженцев в Баку! Беженцы из Армении, их тяжелейшее положение использовались в политических целях.

«Заселение выгнанных из Армении в Баку было не ошибкой, а трагедией. Даже в страшном сне не мог представить, чтобы разместить их в городе, где 68 тысяч семей ждали в очереди улучшения жилищных условий. Конечно, их можно было не пустить в Баку, а разместить в вагонах для перевозки скота, как было сделано с карабахскими беженцами в 1992-1993 годах. Но об этом я и думать не мог!»

Человек из картины «Крик» норвежского художника Мунка

Общественное мнение о Везирове неоднозначно. Это хорошо демонстрировали комментарии к моему статусу в фейсбуке. Скажу больше: именно те обсуждения подтолкнули меня написать эту статью.

Из высказываний многих политических деятелей, начиная с Эльчибея, делаешь вывод, что можно было работать рука об руку. Случись это, можно было избежать многих последовавших трагедий. Однако в результате промахов, саботажа тех, кого внедрила клановая мафия, формировавшаяся еще с 70-х годов, в народное движение, этого не случилось. В книге говорится о допущенных ошибках, но основными источниками проблем называются саботажники. Причем поименно.

Люди, которых Везиров называет радикалами, помогли Гейдару Алиеву в возвращении к власти в 1993 году. Эта мысль красной нитью проходит и в мемуарах Вагифа Гусейнова. «Партия национальной независимости» Этибара Мамедова слилась с властной партией «Новый Азербайджан». Он пишет, что с радикалами в НФА не справилось и либеральное крыло фронта, «левые», собравшиеся вокруг Зардушта Ализаде.

Везиров указывает на демонстративные нарушения закона, которые раздражали Москву и свели на нет все его попытки незадолго до 20 января препятствовать введению войск в Баку: «25 декабря вооруженные «фронтовики» свергли законную власть в Джалилабаде, разрушили здания райкома партии и отделения милиции; 31 декабря по всей территории Нахичеванской автономной республики снесли приграничные ограждения между СССР и Ираном; 11 января 1990-го года вооруженные объединения НФА свергли законную власть в Ленкорани; на митинге 15-го января провозгласили лозунг «Баку без армян», из митингующих откололись несколько бандитских групп и начали действовать, совершилось более двух тысяч грабежей, бандитских нападений, разрушений, 33 случая убийств».

Из воспоминаний Везирова и В.Гусейнова можно сделать вывод, что руководство республики понимало серьезность последствий противоправных действий НФА. Они неоднократно встречались лидерами движения, предупреждали о надвигающейся опасности. Слышал от людей, лично знающих Везирова, что в разговоре с фронтовиками он открыто говорил им, что на выборах в парламент они получат большинство мест только при условии, если откажутся от крайнего радикализма. Он старался вывести их движение из состояния «возбужденной толпы» и повернуть в конструктивное русло – к парламентаризму.

В.Гусейнов также пишет о встречах с Абульфазом Эльчибеем, на которых предупреждал о возможных тяжелых последствиях радикализации движения, о важности политической борьбы по примеру балтийских республик.

Не имея возможности противостоять намерениям Горбачева, в середине января Везиров направляет Москве третье прошения об отставке (два заявления с просьбой освободить его от занимаемой должности было передано Горбачеву 1989-м году, но остались неудовлетворенными), и в тот же день отстраняется от работы.

Представляется, что миссия не заканчивается прошением об отставке. Нужно была обратиться к народу, откровенно говорить о масштабе трагедии, о положении дел. Это обращение мало чего решило бы в условиях советской власти, но могло сыграть большую роль в его дальнейшей политической судьбе. Почему он так не поступил? Говорили, что ему сделали укол и увезли в Москву в бессознательном состоянии, чтобы предотвратить его обращение к народу. Если так было, то значит он предпринимал шаги для предотвращения грядущей беды и был опасен для Москвы. В другом случае зачем лишать его сознания! Об этом, о его последних днях в Баку, в книге, к сожалению, ничего не написано.

В одном из комментариев к моему статусу в фейсбуке один из наших друзей написал: «По характеру Везиров остался комсомольцем, так и не поднявшись до уровня государственного человека. Во время руководства Азербайджаном он повел себя как комсомолец, который был готов с особым усердием выполнять все указания сверху». Везиров сам так поясняет свое положение, которое является уместным ответом на подобное обвинение: «В ноябре 1989-го года посол Америки в СССР приехал в Баку и я принял его. Джек Метлок в своей книге «Смерть империи» пишет: Абдурахман Везиров не имел прямой связи с властной машиной Гейдара Алиева, десятилетиями возглавившего Азербайджан. Везиров нашел бы какой-то выход, но он не обладал возможностью действовать самостоятельно. Он был зажат между пассивностью Москвы и бушующих страстей в своей Родине».

Метлок не был рядовым дипломатом: с 1961 года он с перерывами работал в СССР, наблюдал за империей вплоть до последнего ее вздоха, предупреждал Горбачева об грядущем госперевороте. Он детально разбирался в происходящих в Азербайджане процессах, и поэтому поставил такой точный диагноз.

Везиров обращается к образу, изображенному на картине норвежского художника Эдварда Мунка «Крик». Человек на мосту в ужасе кричит. Одиночество пугает человека! Мне кажется, он сравнивает свое состояние во время работы первым секретарем Азербайджана с состоянием человека на полотне.

В конце скажу о том, что в книге А.Везирова я нашел ответы на многие свои вопросы. Но есть и те, которые остались без ответа. Поэтому портрет этого видного политического деятеля Азербайджана остался для меня незаконченным.